В российских лесах в настоящий момент живет 50 тысяч волков. По мнению экспертов, это вдвое больше, чем необходимо для нормальной работы экосистемы. Каждый год волки уничтожают домашний скот, нанося ущерб примерно на 10-12 млрд рублей.

   Российские регионы можно условно разделить на три группы. Первую составляют те субъекты, для которых проблемы с волками, к счастью, не актуальны — серых хищников там немного, и порой они сами находятся под охраной. К примеру, на Кузбассе в 2015 году насчитывалось только 16 волков, а в 2016 году и вовсе не нашли ни одного.
   "Так как численность их нулевая, то и разрешений на их отлов не выдавалось", — сказал начальник департамента по охране объектов животного мира Кемеровской области Павел Степанов. Не донимают волки и жителей Омской области — там на весь регион лишь чуть больше ста хищников.
   А вот те регионы, где волк — не редкость, а суровый враг, входят в оставшиеся две группы. Все эти регионы страдают от хищников и ежегодно теряют миллионы рублей. Но для одних характерно финансовое поощрение охотников, которые добывают хищников и, тем самым, регулируют их численность. Для других, напротив, свойственен рост волчьих стай, которые не сдерживают, поскольку средств для этого в региональных бюджетах нет.
   Так, Якутия за год потеряла от нападений хищников более 600 млн рублей: в 2016 году звери уничтожили в республике более 6,8 тыс. оленей и 140 лошадей, из-за чего в оленеводческих хозяйствах отмечают значительное снижение поголовья. В свою очередь охотники при общей численности волков примерно в 12 тыс. особей добыли 812 хищников, что на 15% больше, чем годом ранее.
   "В Якутии работают 40 бригад волчатников. Концерн "Сахабулт" принимает от охотников шкуры волков по цене 20 тыс. рублей за одну взрослую особь", — уточнили в управлении охотничьих ресурсов республики.
   На Камчатке, где также действует программа премирования охотников за добычу волков, в 2017 году решили увеличить ее финансирование в два раза. "Премия за одного отстрелянного волка составит, как и прежде, 30 тыс. рублей. Однако если в предыдущие три года на отстрел 46 хищников выделялось по 1,38 млн рублей, то в 2017 году будет выделено 2,25 млн рублей на отстрел 75 животных", — рассказал руководитель отдела разрешительной деятельности и государственного охотреестра агентства лесного хозяйства Камчатской области Всеволод Воропанов.
   Как и в Якутии, на Камчатке от волков в основном страдают оленеводческие хозяйства — хищники ежегодно уничтожают 2,5–3 тыс. оленей, только в 2013–2014 годах ущерб от них составил в регионе около 65 млн рублей. Увеличить добычу волка рекомендовали ученые. Они подсчитали: чтобы сдержать рост популяции хищников на полуострове, но не поставить их под угрозу исчезновения, необходимо ежегодно отстреливать около 70–75 животных.
   "Охотнику достаточно принести в агентство лесного хозяйства шкуру зверя и сообщить о районе, где он был отстрелян. На шкуру наносится специальная штамповка, которая не стирается. Из-за этой отметки сдать шкуру повторно уже невозможно", — пояснил Воропанов.
   Не все регионы справляются с засильем хищников. Особенно тяжело приходится тем субъектам, которые не могут оплачивать труд волчатников либо платят им небольшие премии. Они и составляют третью группу — территории, в которые хищники "вцепились волчьей хваткой".
   В Туве, по данным охотоведов, популяция опасных хищников превышает норму в 1,6 раза: если местные ученые считают безопасной численность волков не более 800 особей, то в республике насчитывается 1,5 тыс. зверей.    "Впрочем, в 2010 году их было 2,6 тыс., но благодаря организованной кампании их повыбили", — отмечают специалисты, добавляя, что в 2016 году за взрослого волка здесь платили 8 тыс. рублей, за волчонка — 4 тыс. рублей.
   "Ущерб, наносимый волками животноводству, в Туве достигает 30-40 млн рублей в год", — добавили в Госкомохоты республики.
   А вот в Иркутской области и Забайкальском крае в 2016 году охотникам за шкуры волков не платили. В результате в настоящее время в Приангарье насчитывается около 5 тыс. хищников при безопасном для экологического баланса пороге в 1,5-2 тыс., а в Забайкалье — почти 3 тыс. В Забайкалье нападения волков на отары овец, табуны лошадей и стада коров происходят как в степных юго-восточных районах, так и на таежных территориях западной части региона.
   "По данным зимнего учета 2016 года, в Забайкальском крае проживает 2821 волк. За их добычу здесь региональный бюджет охотников не премируют, в итоге в 2016 году в крае добыли 379 волков, в 2015 — около 350, а, для сравнения, в 2013 году, когда выплаты были, добывалось свыше 1 тыс. особей", — уточнили в Госохотслужбе Забайкалья.
   Помимо нехватки финансов, без которых охотники, если они сами не работают чабанами или оленеводами, слабо заинтересованы в добыче волков, есть еще ряд проблем. Так, по словам старшего госинспектора службы по охране и использованию животного мира Иркутской области Павла Минченко, в Приангарье не хватает опытных охотников, и они к тому же ограничены в выборе орудий добычи: волчатникам нельзя использовать капканы, петли и химические вещества.
   "Ущерб от волка в России составляет, по данным Центрохотконтроля, 12 млрд рублей. То есть это самый масштабный вредитель сельского хозяйства из крупных млекопитающих", — сообщил зоолог, охотовед и писатель, редактор "Русского охотничьего журнала" Михаил Кречмар. Он добавил, что волчья проблема наиболее актуальна для северных и таежных районов Дальнего Востока, где в значительных масштабах сохранилось пастбищное оленеводство.
   "При этом в районах интенсивного табунного оленеводства сложно эффективно бороться с волками отстрелом. Один из лучших волчатников страны Антон Берсенев утверждает, что себестоимость добычи одного волка в европейской России при наличии всех необходимых технических средств (автомобилей, снегоходов) и развитой дорожной сети — не менее 1 тыс. долларов. В условиях оленеводческих районов Дальнего Востока эту стоимость надо увеличивать не менее чем втрое, а в особо труднодоступных районах — в пять раз. Подчеркиваю, это если речь идет об отстреле", — добавил Кречмар.
   По словам эксперта, в Канаде и на Аляске широко распространена регуляция численности волков с помощью петель. Однако в России такой способ ловли запрещен и неизменно вызывает критику у защитников природы. Так, в декабре 2016 года на пресс-конференции в ТАСС известный журналист и член Консультативного совета Международного фонда защиты животных IFAW Владимир Познер выступил против предложения Минприроды РФ разрешить петельный лов волков и шакалов.
   Познер назвал петли пыточным орудием, которое причиняет животному страшную боль. Он также отметил, что если и ограничивать численность вида животных, то отстрелом. Председатель правления Международного фонда защиты животных IFAW Аззедин Даунс также уверен, что петельный лов приведет к катастрофическим последствиям, поскольку в установленную на волка петлю могут попасть другие виды животных, что особенно негативно может отразиться на видах, занесенных в Красную книгу России.
   Кречмар эту позицию не разделяет. "Я сам во время обучения в Америке принимал участие в мероприятиях по контролю численности волка с помощью петельного лова. Должен сказать, что не наблюдал приловов дополнительных видов во время этих мероприятий <…> В дополнение скажу, что петельный лов волка во всех местах, где он оказывает влияние на поголовье сельскохозяйственных животных, ни на минуту не прекращался, несмотря на его запрещение. В большинстве мест люди просто не знают, что его запрещали", — пояснил эксперт.